Ох уж эти сказочники... (с)
Перевод с Белива. Ключ "Когда помешательство заходит далеко, оно идет до конца" подходит условно, но, на мой взгляд, как-то все же подходит.
Название: Мрак и глубина
Название оригинала: Dark and Deep
Автор: kelly_chambliss, запрос отправлен
Оригинал: archiveofourown.org/works/5710027
Переводчик: аноним до объявления результатов
Рейтинг: PG-13
Тип: гет
Пейринг: Минерва Макгонагалл/Северус Снейп
Жанр: романс
Размер: мини, 2378 слов в оригинале, 2055 слов в переводе
Аннотация: Для Северуса Снейпа Рождество всегда было днем, который нужно просто перетерпеть. Но не в этом году.
Отказ: Все - Роулинг
Комментарий: переведено на Фест редких пейрингов «I Believe»
Примечания: Действие происходит на третьем курсе Гарри Поттера. В тексте упоминаются отрывки стихотворения Р. Фроста «Глядя на лес снежным вечером» в переводе Т. Гутиной.
читать дальшеЛес дивен: мрак и глубина…
Эта строчка засела у Северуса в голове; он не уверен, где впервые услышал ее. Какое-то маггловское стихотворение из средней школы? Возможно. Школы в Спиннерс-Энде ничего особенного из себя не представляли, но, когда ему было девять или десять, один учитель показал ему, что в словах может жить красота.
В конце концов, красивые слова немного значили против безобразной жизни, и Северус позабыл эти уроки.
И все же, когда он смотрит из окна замка на заснеженные деревья Запретного леса, в его голове всплывает эта строчка. Она моментально успокаивает: «мрак и глубина» — звучит как одеяло, под которым уютно спать.
На какое-то мгновение ему хочется оказаться там, в пахнущих морозом лесах, подальше от забот.
По снегу у деревьев движется то ли кролик, то ли лис, и Северус лениво наблюдает за ним. Он редко смотрит на окрестности с этой точки — высоко в башне замка — и, как обычно, эта удобная позиция заставляет его чувствовать себя немного оторванным от обычной жизни. Еще рано, но в этот зимний день на небе уже медленно убывает свет.
Рождество.
Обычно он активно ненавидел Рождество, да и сейчас предпочел бы его игнорировать, но уже не борется с ним. Его просто надо пережить и перетерпеть, как многое — хотя обычно это, хвала Мерлину, не включает обязанность взрывать с Дамблдором дурацкие хлопушки и есть за одним столом с Гарри Чертовым Поттером.
По крайней мере, сегодня было не так уж плохо. Более-менее. Бесконечный праздничный ужин наконец-то закончился. Северус избежал необходимости надевать какой-нибудь глупый головной убор. Немногие оставшиеся в школе ученики в основном слишком робели, чтобы много болтать. И Минерва была забавна. За счет Сибиллы, что еще лучше.
Словно в ответ на его мысли, открывается дверь и входит она — Минерва.
Собственно, он находится в ее комнатах. Они планировали провести вечер вместе, читая и потягивая стакан-другой чего-нибудь горячего и расслабляющего.
Но тут возникли трудности с Поттером, — ну разумеется — и Минерва отправилась разбираться. Северус надеется: что бы там ни было, оно улажено, и их больше не побеспокоят. Все, что нужно ему, это тихий вечер в ее компании.
Минерва подходит к окну и становится рядом с ним.
— Кто-то прислал Поттеру в подарок новенькую «Молнию», — говорит она. — Записка отсутствует. Мисс Грейнджер встревожилась, и правильно сделала.
— Троянский конь от Сириуса Блэка? — спрашивает Северус. Это имеет смысл, хотя тактика выглядит слишком хитрой для ублюдка.
Она кивает.
— Так подумала и мисс Грейнджер, и я с ней согласна. Пришлось конфисковать метлу. Поттер, разумеется, недоволен, но делать было нечего.
— Действительно, — соглашается Снейп. Мальчишку надо защищать, что бы он по этому поводу ни чувствовал.
— Я отдала проблему в руки Флитвика — в прямом смысле, — продолжает Минерва. — Он и Роланда проверят «Молнию» на наличие заклятий.
Снейп усмехается уголком рта.
— Некоторые из проверок на наличие заклятий занимают недели. Сомневаюсь, что они закончат до матча Слизерин — Гриффиндор. Какая жалость.
Посмеиваясь, Минерва слегка прижимается к нему.
— Действительно, — отвечает она. — Правда, я жалею Слизерин. Метла Поттера непременно будет готова к матчу.
От нее исходит тепло, и Северус, помедлив, заключает ее в объятия.
Прошло уже почти два месяца, но их новые отношения все еще изумляют его, и иногда он колеблется, перед тем как коснуться ее — не осмеливается на случай, если она передумала, или же весь этот секс был какой-то вызванной зельями иллюзией.
— Я слишком стара для тебя, — произнесла она после того, как он впервые поцеловал ее в тот злосчастный Хэллоуин, когда в замок умудрился прорваться чертов Сириус Блэк.
— А я для тебя слишком Пожиратель Смерти, — ответил Северус. Когда Минерва не отстранила его, он опять поцеловал ее, и в этот раз она ответила. Тогда он понял: они оба приняли друг в друге то, что считали в себе отталкивающим.
Персонал не спал всю ночь после нападения Блэка на Башню Гриффиндора, и Северус уверен: если бы у него не шла кругом голова от усталости, тревоги и бешенства, он бы никогда не дал Минерве узнать о своих чувствах. Он сам едва в это верил, с разделяющей их разницей в возрасте, его прошлом, тем, что она знала его ребенком — притом неопрятным и угрюмым…
Но последние несколько лет что-то постепенно росло между ними: искра, напряжение, осознание… Он знал, что и Минерва это чувствует. Их взаимное подшучивание балансировало на грани, взгляды, которыми они обменивались, стали более продолжительными и многозначительными.
Был еще тот вечер прошлым летом, когда в замке из преподавателей остались лишь они вдвоем, и Минерва позвала его выпить в «Три Метлы». Приглашение не было чем-то из ряда вон выходящим: она это уже делала несколько раз с тех пор, как Северус начал преподавать в Хогвартсе. Но вечер оказался интимнее, чем обычно, а их беседа — более личной. По дороге обратно Минерва взяла Северуса под руку, и это ощущалось совершенно естественно.
А в прошлом году на День Святого Валентина Локхарт Отвратительный увидел, как они разговаривают в преподавательской комнате, подтолкнул локтем Филиуса и заявил: «Что думаете, а, Флитвик? У нас тут парочка или нет? Так-так…» Северус пришел в ярость, но Минерва поймала его взгляд, приподняла бровь и улыбнулась.
Так что определенные признаки появились, а на Хэллоуин, после атаки Блэка на Гриффиндор, Минерва была совершенно не в себе…
Увидев ее перед рассветом, устало прислонившуюся к стене, осунувшуюся и бледную, Северус почувствовал… он сам точно не знал, что именно, помимо смутного желания показать ей — да и себе тоже, — что они пройдут через это, что Говнюк Блэк их не победит, что она не одна…
Так что он поцеловал ее, она ответила, и вот прошло два месяца, и теперь они тут — в ее комнатах, проводят рождественскую ночь вместе.
— Мы разве не должны патрулировать? — спрашивает он, становясь позади Минервы и обнимая ее за талию.
— Патрулировать? Зачем? — В стремительно темнеющем окне Северус видит, как она озадаченно хмурится.
— Чтобы, в случае чего, поймать сумасшедшего с топором.
В фырканье Минервы слышны и смех, и раздражение.
— Честное слово, Сибилла Трелони — вот кто настоящая угроза. Запугивает детей глупыми предрассудками про тринадцать человек за столом. Мне надо было как-то пошутить, чтобы успокоить учеников, и сумасшедший с топором — лучшее, что пришло в голову.
— Ну, оно сработало, — отвечает Северус. — Хотя это и не лучшая твоя острота.
Минерва поворачивает голову и искоса смотрит на него. Они почти одного роста: Северус выше ее всего на один или два дюйма.
— Ну что же, мистер Юморист, тогда в следующий раз эта честь принадлежит тебе. Можешь уже сейчас начинать придумывать остроумный ответ.
Северус фыркает и быстро, легко целует ее в щеку перед тем, как направиться к дивану. Он всегда первый разрывает их объятия: не потому, что устает от Минервы, а из-за страха, что она устанет от него.
Взмахом палочки Минерва задергивает шторы и зажигает свечи. Ее гостиная опрятна и не слишком затронута раздражающей праздничной мишурой. Зеленая гирлянда на мантии, небольшая чаша с сосновыми шишками и красными стеклянными шарами на столике — и ничего больше. Северус находит это успокаивающим.
— Альбус был во мне разочарован, — говорит Минерва, наливая у буфета два бокала Огденского. — Из-за того, что я поддела Сибиллу в Рождество. У меня были намерения вести себя хорошо, правда были, но один ее вид уже выводит меня из себя.
— Альбус переживет, — отвечает Северус, принимая свой бокал. Резной хрусталь ощущается в руке приятной тяжестью, и он делает глоток, позволяя теплу прокатиться по телу.
— Он знает, — произносит Северус, помолчав.
— Прошу прощения? — Минерва усаживается на диван рядом с ним, соприкасаясь плечами.
— Альбус. Он знает о нас.
— Почему ты так думаешь? — спрашивает она.
— Стул, который он за ужином сотворил для Трелони: он уронил его между нами, хотя места едва хватало. Думаю, он хотел разделить нас на публике — напомнить нам, что рядом дети, или что-то в этом роде. Или просто дать нам понять, что он знает.
Минерва смотрит на него задумчиво, но не взволнованно.
Конечно, это различие едва заметно, но Северус — эксперт по чтению лиц, и выражение ее лица приносит ему облегчение. Возможно, ей все-таки не стыдно из-за того, что Дамблдор узнал: она трахается с «Сальноволосым ублюдком».
— Ну что же, — наконец, произносит Минерва. — Не то чтобы мы афишировали наши отношения, но я и не собираюсь во что бы то ни стало хранить их в тайне. Во всяком случае, от коллег.
— Но ты не сказала Горошинам.
Они все называют так Поппи Помфри и Помону Спраут: «две горошины в одном стручке». Поппи и Помона уже долгие годы вместе, а еще они — лучшие подруги Минервы.
Однако она не сообщила им о новом статусе Северуса в своей жизни.
Это его беспокоит. Не то чтобы он с легкостью обсуждал свою личную жизнь с коллегами — откровенно говоря, болтливость Помоны кажется ему весьма утомительной, и, хотя ему в достаточной степени нравится Поппи, он бы не назвал ее своей наперсницей. Северус предпочел бы оставлять свою личную жизнь личной.
И все-таки.
Хотя ему и неважно, что о данной ситуации узнают Горошины, он не может избавиться от мысли: Минерва не сказала им потому, что стыдится его. Она стесняется того, что связалась с тощим и некрасивым бывшим преступником. Может, она думает, что ее подруги решат: она так изголодалась по сексу, что готова сблизиться и с таким, как он.
— Нет, я им не сообщила, — признает Минерва, сбрасывая туфли и поджимая под себя ноги. — Пока нет. Когда чем-то поделишься, это уже не полностью твое, так ведь? А я хотела, чтобы это — мы — какое-то время принадлежало только нам.
— Во всяком случае, если держать все в тайне, то меньше шансов, что над тобой будут смеяться. — Северус ставит бокал огневиски на столик. Он старается, чтобы голос звучал холодно, сардонически и отстраненно, но Минерву не одурачить. Она тоже ставит свой бокал и отстраняется от него, ее взгляд холоден.
— Надеюсь, ты не собираешься превратиться в обидчивого любовника, Северус.
— Вовсе нет, — резко огрызается он. — Разумеется, я совершенно счастлив быть твоим тайным мальчиком для развлечений. А кто не был бы счастлив?
Глаза Минервы сверкают, и у нее явно готов разъяренный ответ. Отлично: если ей нужна ссора, он ее предоставит. Северус кое-что знает о перебранках. Она…
Но губы Минервы дергаются, и внезапно она хохочет, запрокинув голову, и свет свечей обрисовывает ее щеку.
Северус чувствует, что краснеет. Как она смеет дразнить его? Он взбешен, особенно из-за того, что помимо воли при виде ее обнаженной белой шеи у него дергается член.
— Чтоб тебя, — рычит он, резко вставая на ноги. Но он не успевает подняться: Минерва хватает его за руку, тянет обратно и обнимает, и ее грудь прижимается к его спине.
— Нет, Северус, нет… — она задыхается, потому что все еще борется со смехом. — Я не смеюсь над тобой, правда. Просто сама мысль… Я имею в виду, обо мне с «тайным мальчиком для развлечений», кем бы он ни был, не говоря уж о тебе… — И снова заходится от хохота.
— Рад, что позабавил тебя, — натянуто произносит он.
Минерва чуть отстраняется, чтобы посмотреть на него, и на ее лице больше нет ни следа веселья.
— Северус, — она берет его за руку. — Если ты волнуешься, что я сожалею о наших отношениях, то не надо. Уверяю тебя, я не так легко вступаю в сексуальные связи. Поверь: я не стала бы делить постель с тем, кого стыжусь.
Он не в силах посмотреть ей в глаза.
— Ты не понимаешь, — бормочет Северус. — Я…
Ее поцелуй заставляет его умолкнуть, и он решает, что это к лучшему: он все равно точно не знал, что сказать.
Спустя мгновение Минерва отпускает его, поправляет очки, поднимается и относит их бокалы к буфету.
— Выпьем еще? — спрашивает она.
— Да, пожалуйста.
Северус предполагает, что, сменив тему, Минерва дает ему понять, что предыдущий разговор окончен. Поразмыслив, он об этом не жалеет. Она сказала все, что хотела сказать, а он услышал все, что хотел услышать: ей не стыдно, что она с ним, или что о них со временем узнают другие.
Ее поцелуй был коротким, но полным обещаний на будущее, и Северус чувствует, что больше предвкушает дальнейшие рождественские дни, чем когда-либо до того.
Внезапно на ум ему приходят дальнейшие строки того маггловского стихотворения.
Лес дивен: мрак и глубина.
Но обещаниям верна
Душа. И много миль до сна.
И много миль еще до сна.
Северус думает об обещаниях, которые дал, — Альбусу, другим, себе — и о том, сколько времени пройдет, пока он сможет освободиться от них и отдохнуть. Это пугает.
Но в данный момент ему не нужно беспокоиться об этом.
— Хочешь получить подарок сейчас или попозже? — спрашивает Минерва, возвращаясь с заново наполненными бокалами.
— Думаю, попозже, — отвечает он.
В настоящее время Северус смакует то, что обещает ему «попозже».
Попозже они с Минервой разделят легкий ужин и, возможно, прогулку в лунном свете по окруженному стеной саду за замком.
Попозже он подарит ей выбранную им для нее книгу: академическую историю магической Шотландии. Северус знает, что Минерва хотела прочесть ее.
Попозже они отправятся в постель.
А сейчас он хочет просто сидеть рядом с ней, обнимать ее одной рукой, может быть, устроить ее голову на своем плече.
Сейчас Северус хочет наслаждаться этим странным и новым чувством удовлетворения Рождеством: тепло, мрак и глубина.
Название: Мрак и глубина
Название оригинала: Dark and Deep
Автор: kelly_chambliss, запрос отправлен
Оригинал: archiveofourown.org/works/5710027
Переводчик: аноним до объявления результатов
Рейтинг: PG-13
Тип: гет
Пейринг: Минерва Макгонагалл/Северус Снейп
Жанр: романс
Размер: мини, 2378 слов в оригинале, 2055 слов в переводе
Аннотация: Для Северуса Снейпа Рождество всегда было днем, который нужно просто перетерпеть. Но не в этом году.
Отказ: Все - Роулинг
Комментарий: переведено на Фест редких пейрингов «I Believe»
Примечания: Действие происходит на третьем курсе Гарри Поттера. В тексте упоминаются отрывки стихотворения Р. Фроста «Глядя на лес снежным вечером» в переводе Т. Гутиной.
читать дальшеЛес дивен: мрак и глубина…
Эта строчка засела у Северуса в голове; он не уверен, где впервые услышал ее. Какое-то маггловское стихотворение из средней школы? Возможно. Школы в Спиннерс-Энде ничего особенного из себя не представляли, но, когда ему было девять или десять, один учитель показал ему, что в словах может жить красота.
В конце концов, красивые слова немного значили против безобразной жизни, и Северус позабыл эти уроки.
И все же, когда он смотрит из окна замка на заснеженные деревья Запретного леса, в его голове всплывает эта строчка. Она моментально успокаивает: «мрак и глубина» — звучит как одеяло, под которым уютно спать.
На какое-то мгновение ему хочется оказаться там, в пахнущих морозом лесах, подальше от забот.
По снегу у деревьев движется то ли кролик, то ли лис, и Северус лениво наблюдает за ним. Он редко смотрит на окрестности с этой точки — высоко в башне замка — и, как обычно, эта удобная позиция заставляет его чувствовать себя немного оторванным от обычной жизни. Еще рано, но в этот зимний день на небе уже медленно убывает свет.
Рождество.
Обычно он активно ненавидел Рождество, да и сейчас предпочел бы его игнорировать, но уже не борется с ним. Его просто надо пережить и перетерпеть, как многое — хотя обычно это, хвала Мерлину, не включает обязанность взрывать с Дамблдором дурацкие хлопушки и есть за одним столом с Гарри Чертовым Поттером.
По крайней мере, сегодня было не так уж плохо. Более-менее. Бесконечный праздничный ужин наконец-то закончился. Северус избежал необходимости надевать какой-нибудь глупый головной убор. Немногие оставшиеся в школе ученики в основном слишком робели, чтобы много болтать. И Минерва была забавна. За счет Сибиллы, что еще лучше.
Словно в ответ на его мысли, открывается дверь и входит она — Минерва.
Собственно, он находится в ее комнатах. Они планировали провести вечер вместе, читая и потягивая стакан-другой чего-нибудь горячего и расслабляющего.
Но тут возникли трудности с Поттером, — ну разумеется — и Минерва отправилась разбираться. Северус надеется: что бы там ни было, оно улажено, и их больше не побеспокоят. Все, что нужно ему, это тихий вечер в ее компании.
Минерва подходит к окну и становится рядом с ним.
— Кто-то прислал Поттеру в подарок новенькую «Молнию», — говорит она. — Записка отсутствует. Мисс Грейнджер встревожилась, и правильно сделала.
— Троянский конь от Сириуса Блэка? — спрашивает Северус. Это имеет смысл, хотя тактика выглядит слишком хитрой для ублюдка.
Она кивает.
— Так подумала и мисс Грейнджер, и я с ней согласна. Пришлось конфисковать метлу. Поттер, разумеется, недоволен, но делать было нечего.
— Действительно, — соглашается Снейп. Мальчишку надо защищать, что бы он по этому поводу ни чувствовал.
— Я отдала проблему в руки Флитвика — в прямом смысле, — продолжает Минерва. — Он и Роланда проверят «Молнию» на наличие заклятий.
Снейп усмехается уголком рта.
— Некоторые из проверок на наличие заклятий занимают недели. Сомневаюсь, что они закончат до матча Слизерин — Гриффиндор. Какая жалость.
Посмеиваясь, Минерва слегка прижимается к нему.
— Действительно, — отвечает она. — Правда, я жалею Слизерин. Метла Поттера непременно будет готова к матчу.
От нее исходит тепло, и Северус, помедлив, заключает ее в объятия.
Прошло уже почти два месяца, но их новые отношения все еще изумляют его, и иногда он колеблется, перед тем как коснуться ее — не осмеливается на случай, если она передумала, или же весь этот секс был какой-то вызванной зельями иллюзией.
— Я слишком стара для тебя, — произнесла она после того, как он впервые поцеловал ее в тот злосчастный Хэллоуин, когда в замок умудрился прорваться чертов Сириус Блэк.
— А я для тебя слишком Пожиратель Смерти, — ответил Северус. Когда Минерва не отстранила его, он опять поцеловал ее, и в этот раз она ответила. Тогда он понял: они оба приняли друг в друге то, что считали в себе отталкивающим.
Персонал не спал всю ночь после нападения Блэка на Башню Гриффиндора, и Северус уверен: если бы у него не шла кругом голова от усталости, тревоги и бешенства, он бы никогда не дал Минерве узнать о своих чувствах. Он сам едва в это верил, с разделяющей их разницей в возрасте, его прошлом, тем, что она знала его ребенком — притом неопрятным и угрюмым…
Но последние несколько лет что-то постепенно росло между ними: искра, напряжение, осознание… Он знал, что и Минерва это чувствует. Их взаимное подшучивание балансировало на грани, взгляды, которыми они обменивались, стали более продолжительными и многозначительными.
Был еще тот вечер прошлым летом, когда в замке из преподавателей остались лишь они вдвоем, и Минерва позвала его выпить в «Три Метлы». Приглашение не было чем-то из ряда вон выходящим: она это уже делала несколько раз с тех пор, как Северус начал преподавать в Хогвартсе. Но вечер оказался интимнее, чем обычно, а их беседа — более личной. По дороге обратно Минерва взяла Северуса под руку, и это ощущалось совершенно естественно.
А в прошлом году на День Святого Валентина Локхарт Отвратительный увидел, как они разговаривают в преподавательской комнате, подтолкнул локтем Филиуса и заявил: «Что думаете, а, Флитвик? У нас тут парочка или нет? Так-так…» Северус пришел в ярость, но Минерва поймала его взгляд, приподняла бровь и улыбнулась.
Так что определенные признаки появились, а на Хэллоуин, после атаки Блэка на Гриффиндор, Минерва была совершенно не в себе…
Увидев ее перед рассветом, устало прислонившуюся к стене, осунувшуюся и бледную, Северус почувствовал… он сам точно не знал, что именно, помимо смутного желания показать ей — да и себе тоже, — что они пройдут через это, что Говнюк Блэк их не победит, что она не одна…
Так что он поцеловал ее, она ответила, и вот прошло два месяца, и теперь они тут — в ее комнатах, проводят рождественскую ночь вместе.
— Мы разве не должны патрулировать? — спрашивает он, становясь позади Минервы и обнимая ее за талию.
— Патрулировать? Зачем? — В стремительно темнеющем окне Северус видит, как она озадаченно хмурится.
— Чтобы, в случае чего, поймать сумасшедшего с топором.
В фырканье Минервы слышны и смех, и раздражение.
— Честное слово, Сибилла Трелони — вот кто настоящая угроза. Запугивает детей глупыми предрассудками про тринадцать человек за столом. Мне надо было как-то пошутить, чтобы успокоить учеников, и сумасшедший с топором — лучшее, что пришло в голову.
— Ну, оно сработало, — отвечает Северус. — Хотя это и не лучшая твоя острота.
Минерва поворачивает голову и искоса смотрит на него. Они почти одного роста: Северус выше ее всего на один или два дюйма.
— Ну что же, мистер Юморист, тогда в следующий раз эта честь принадлежит тебе. Можешь уже сейчас начинать придумывать остроумный ответ.
Северус фыркает и быстро, легко целует ее в щеку перед тем, как направиться к дивану. Он всегда первый разрывает их объятия: не потому, что устает от Минервы, а из-за страха, что она устанет от него.
Взмахом палочки Минерва задергивает шторы и зажигает свечи. Ее гостиная опрятна и не слишком затронута раздражающей праздничной мишурой. Зеленая гирлянда на мантии, небольшая чаша с сосновыми шишками и красными стеклянными шарами на столике — и ничего больше. Северус находит это успокаивающим.
— Альбус был во мне разочарован, — говорит Минерва, наливая у буфета два бокала Огденского. — Из-за того, что я поддела Сибиллу в Рождество. У меня были намерения вести себя хорошо, правда были, но один ее вид уже выводит меня из себя.
— Альбус переживет, — отвечает Северус, принимая свой бокал. Резной хрусталь ощущается в руке приятной тяжестью, и он делает глоток, позволяя теплу прокатиться по телу.
— Он знает, — произносит Северус, помолчав.
— Прошу прощения? — Минерва усаживается на диван рядом с ним, соприкасаясь плечами.
— Альбус. Он знает о нас.
— Почему ты так думаешь? — спрашивает она.
— Стул, который он за ужином сотворил для Трелони: он уронил его между нами, хотя места едва хватало. Думаю, он хотел разделить нас на публике — напомнить нам, что рядом дети, или что-то в этом роде. Или просто дать нам понять, что он знает.
Минерва смотрит на него задумчиво, но не взволнованно.
Конечно, это различие едва заметно, но Северус — эксперт по чтению лиц, и выражение ее лица приносит ему облегчение. Возможно, ей все-таки не стыдно из-за того, что Дамблдор узнал: она трахается с «Сальноволосым ублюдком».
— Ну что же, — наконец, произносит Минерва. — Не то чтобы мы афишировали наши отношения, но я и не собираюсь во что бы то ни стало хранить их в тайне. Во всяком случае, от коллег.
— Но ты не сказала Горошинам.
Они все называют так Поппи Помфри и Помону Спраут: «две горошины в одном стручке». Поппи и Помона уже долгие годы вместе, а еще они — лучшие подруги Минервы.
Однако она не сообщила им о новом статусе Северуса в своей жизни.
Это его беспокоит. Не то чтобы он с легкостью обсуждал свою личную жизнь с коллегами — откровенно говоря, болтливость Помоны кажется ему весьма утомительной, и, хотя ему в достаточной степени нравится Поппи, он бы не назвал ее своей наперсницей. Северус предпочел бы оставлять свою личную жизнь личной.
И все-таки.
Хотя ему и неважно, что о данной ситуации узнают Горошины, он не может избавиться от мысли: Минерва не сказала им потому, что стыдится его. Она стесняется того, что связалась с тощим и некрасивым бывшим преступником. Может, она думает, что ее подруги решат: она так изголодалась по сексу, что готова сблизиться и с таким, как он.
— Нет, я им не сообщила, — признает Минерва, сбрасывая туфли и поджимая под себя ноги. — Пока нет. Когда чем-то поделишься, это уже не полностью твое, так ведь? А я хотела, чтобы это — мы — какое-то время принадлежало только нам.
— Во всяком случае, если держать все в тайне, то меньше шансов, что над тобой будут смеяться. — Северус ставит бокал огневиски на столик. Он старается, чтобы голос звучал холодно, сардонически и отстраненно, но Минерву не одурачить. Она тоже ставит свой бокал и отстраняется от него, ее взгляд холоден.
— Надеюсь, ты не собираешься превратиться в обидчивого любовника, Северус.
— Вовсе нет, — резко огрызается он. — Разумеется, я совершенно счастлив быть твоим тайным мальчиком для развлечений. А кто не был бы счастлив?
Глаза Минервы сверкают, и у нее явно готов разъяренный ответ. Отлично: если ей нужна ссора, он ее предоставит. Северус кое-что знает о перебранках. Она…
Но губы Минервы дергаются, и внезапно она хохочет, запрокинув голову, и свет свечей обрисовывает ее щеку.
Северус чувствует, что краснеет. Как она смеет дразнить его? Он взбешен, особенно из-за того, что помимо воли при виде ее обнаженной белой шеи у него дергается член.
— Чтоб тебя, — рычит он, резко вставая на ноги. Но он не успевает подняться: Минерва хватает его за руку, тянет обратно и обнимает, и ее грудь прижимается к его спине.
— Нет, Северус, нет… — она задыхается, потому что все еще борется со смехом. — Я не смеюсь над тобой, правда. Просто сама мысль… Я имею в виду, обо мне с «тайным мальчиком для развлечений», кем бы он ни был, не говоря уж о тебе… — И снова заходится от хохота.
— Рад, что позабавил тебя, — натянуто произносит он.
Минерва чуть отстраняется, чтобы посмотреть на него, и на ее лице больше нет ни следа веселья.
— Северус, — она берет его за руку. — Если ты волнуешься, что я сожалею о наших отношениях, то не надо. Уверяю тебя, я не так легко вступаю в сексуальные связи. Поверь: я не стала бы делить постель с тем, кого стыжусь.
Он не в силах посмотреть ей в глаза.
— Ты не понимаешь, — бормочет Северус. — Я…
Ее поцелуй заставляет его умолкнуть, и он решает, что это к лучшему: он все равно точно не знал, что сказать.
Спустя мгновение Минерва отпускает его, поправляет очки, поднимается и относит их бокалы к буфету.
— Выпьем еще? — спрашивает она.
— Да, пожалуйста.
Северус предполагает, что, сменив тему, Минерва дает ему понять, что предыдущий разговор окончен. Поразмыслив, он об этом не жалеет. Она сказала все, что хотела сказать, а он услышал все, что хотел услышать: ей не стыдно, что она с ним, или что о них со временем узнают другие.
Ее поцелуй был коротким, но полным обещаний на будущее, и Северус чувствует, что больше предвкушает дальнейшие рождественские дни, чем когда-либо до того.
Внезапно на ум ему приходят дальнейшие строки того маггловского стихотворения.
Лес дивен: мрак и глубина.
Но обещаниям верна
Душа. И много миль до сна.
И много миль еще до сна.
Северус думает об обещаниях, которые дал, — Альбусу, другим, себе — и о том, сколько времени пройдет, пока он сможет освободиться от них и отдохнуть. Это пугает.
Но в данный момент ему не нужно беспокоиться об этом.
— Хочешь получить подарок сейчас или попозже? — спрашивает Минерва, возвращаясь с заново наполненными бокалами.
— Думаю, попозже, — отвечает он.
В настоящее время Северус смакует то, что обещает ему «попозже».
Попозже они с Минервой разделят легкий ужин и, возможно, прогулку в лунном свете по окруженному стеной саду за замком.
Попозже он подарит ей выбранную им для нее книгу: академическую историю магической Шотландии. Северус знает, что Минерва хотела прочесть ее.
Попозже они отправятся в постель.
А сейчас он хочет просто сидеть рядом с ней, обнимать ее одной рукой, может быть, устроить ее голову на своем плече.
Сейчас Северус хочет наслаждаться этим странным и новым чувством удовлетворения Рождеством: тепло, мрак и глубина.
@темы: фики